Главная > Редакция > Лев РАЗГОН (Россия) - (1996-1999)
«ОБЪЕКТИВКА» С ПОДРОБНОСТЯМИ
Сначала то, что называется «объективкой», сопровождает человека по известным и неизвестным каналам жизни, печатается на обороте книжного титула. Итак: «Лев Эммануилович Разгон родился 1 апреля 1908 года в г. Горки Белорусской ССР. С 1922 года живет в Москве. Окончил в 1932 году исторический факультет МГПИ. Литературную работу начал в конце 20-х годов, как редактор, критик и публицист в детской и юношеской литературе.
В 1938 году был арестован, провел много лет в тюрьмах, лагерях и ссылке. Освобожден и реабилитирован в 1955 году. Автор многих книг, посвященных исследованию детской и юношеской литературы.
(«Волшебство популяризатора», «Живой голос науки», «Зримое знание», «Мир, в котором дети — не гости», «В. Ян», а также повестей о жизни выдающихся русских ученых: «Шестая станция», «Один год и вся жизнь», «Сила тяжести», «Семь жизней» и др.)
В 1978 году в журналах «Огонек» и «Юность» стали печататься рассказы «Непридуманное», темой которых были воспоминания и размышления автора о годах сталинского террора. В 1988 году в издательстве «Огонек» и издательстве «Книга» вышло отдельное издание «Непридуманное». Переиздавалось несколько раз. Последнее дополненное и расширенное издание, названное «Плен в своем отечестве», вышло в 1994 году в издательстве «Книжный сад». Книга переведена на польский, немецкий, французкий, норвежский, греческий, английский и др. языки.»
А теперь немного раскроем содержание этой скучной анкеты. Из даты моего рождения очевидно, что я стал свидетелем, да и участником почти всей истории нашего общества в этом веке. Пел «Боже, царя храни» перед началом уроков в школе, куда я поступил в 1915 году, и совсем недавно слушал, как этот гимн пели на Арбате обросшие бородами молодые мужчины, ряженные в казацкие мундиры с липовыми погонами и жестяными крестами, изображающие неизвестные воинские награды. Между этими хоровыми экспонатами расположились две революции; по меньшей мере, три войны; непрерывный почти голод, прерываемый несколькими годами полуобилия; террор, начинающийся с отдельных лиц и переходящий в геноцид против всего народа. И — в то же время — расцвет и гибель новых, ярчайших явлений во всех областях культуры и искусства: литературе, живописи, театре... Не стоит перечислять все проявления деятельности тоталитарного государства, становления и гибели которого я был свидетелем.
Я солгал бы, сказав, что эти годы для меня окрашены лишь черным цветом. Напротив: годы моей молодости были для меня наполнены той деятельностью, которая для меня была радостью и счастьем. Это была работа с детьми. Собственно, ей и была посвящена вся моя жизнь. Я начинал как вожатый. Это — непроходимая глупость: утверждение, что пионерская организация воспитывала лишь Павликов Морозовых и делала заготовки для будущих чиновников, чекистов и лиц подобного характера. Конечно, не без этого. Но несмотря на всю идеалогизированность, детские самодельные организации давали детям всю Радость общения друг с другом, близость к природе, непрерывной игры. Не переставая работать с детьми, стал
журналистом, был ответственным секретарем журнала «Вожатый», начал сотрудничать в «Московском комсомольце» и «Комсомольской правде», стал редактором детской и юношеской литературы в издательстве «Молодая гвардия». Это были прекрасные годы становления литературы для детей и подростков. Чуковский и Маршак, Житков и Бианки, Аркадий Гайдар и Паустовский, Рувим Фраерман и Александра Бруштейн — их книги создавались у нас на глазах, работать с этими талантливыми и обаятельными людьми было счастьем и радостью для молодого редактора.
Нет, это не было торжественным маршем по гладкому пути. Литература создавалась в спорах, в борьбе с людьми, руководившими идеологией, воспитанием подрастающих поколений и видевшими задачу литературы в том, чтобы помочь им выращивать послушных, навсегда запрограммированных людей. Они запрещали сказки Чуковского, повести Николая Дубова, стихи Бориса Заходера и Якова Акима... Однако книги выходили, и созданное в тридцатых годах издательство «Детская литература» стало одним из крупнейших в мире издательств универсального характера.
Моя собственная литературная деятельность возникла в стенах и сотрудничестве с этим замечательным учреждением. Кроме редактирования, я перешел как к критике и исследованию детской литературы, так и созданию книг для детей самых разных возрастов. Как исследователя меня привлекала проблема детского чтения, и в течение пяти лет я был научным руководителем «Дома детской книги» — своеобразного исследовательского центра при издательстве «Детская литература».
Конечно, в моей работе, ее характере, направленности, содержании имело значение то обстоятельство, что в моей работе в детской литературе существовал перерыв в 17 лет... В 1955 году я вернулся в издательство в другое время, принципиально отличное то того, что было в детской литературе двадцатых и начала тридцатых годов.
В эти годы детская литература уверенно стала не периферией общей литературы, а заняла самостоятельное и большое место в ней. Конечно, в ней нашли убежище много людей бездарных и услужливых, непрерывно оглядывающихся на политическую ситуацию. Но в то же время создавались книги, оставшиеся навсегда в русской литературе. Недаром произведения, написанные для детей, печатались и в солидных, «толстых» литературных журналах. Главные произведения таких писателей, как Николай Дубов, Николай Носов, Владимир Железников, печатались в «Новом мире». По книгам этих писателей создавались известные фильмы.
Да, эти книги были пиком расцвета детской литературы, но затем начался ее катастрофический спад, вызванный молниеносным переходом к «рыночной экономике» и всеми издержками этого нелегкого, до сих пор продолжающегося времени.
Для меня это время стало переломным, ибо я стал отходить от детской литературы, мое внимание и силы стали занимать другие проблемы, связанные как с политической обстановкой, так и моим еще недавним прошлым.
Прежде всего это было создание общественно-просветительского общества «Мемориал». Его создал и им руководил Андрей Дмитриевич Сахаров. Участие вместе с ним в Общественном совете «Мемориала» было для меня, как и для других активистов «Мемориала», огромным счастьем общения с человеком непоколебимого нравственного авторитета, ставшим истинно духовным лидером нашего времени. «Мемориал» занимался не только заботой об оставшихся в живых жертвах сталинского террора, но и правозащитной деятельностью. Он начинал огромную работу по исследованию природы и развития сталинского геноцида у своего народа.
В этой работе мой личный опыт, конечно, играл определенную роль. И, поскольку я все же был литератором, она обернулась созданием книги, ставшей, пожалуй, главной в моей литературной биографии. Давно, лет двадцать назад, в самую пору «застоя» начал я записывать эпизоды из моей тюремно-лагерной жизни. Это не были автобиографические заметки. В конце концов моя арестантская биография была вполне банальной и ничем особым не отличалась от других. Но в тюрьмах, этапах, лагерях я встречался с людьми, оставившими в моей памяти глубокий след. И я понимал, что, если я о них не напишу, то Память о них уйдет в небытие. Я начал записывать эти Рассказы в свободное время, в отпускные недели. Писать было легко. Я никогда не старался избавиться от страшных воспоминаний. Напротив: постоянно вспоминал, оживлял в памяти и писал свободно, совершенно раскованно, ибо писал не для печати, я был уверен, что никогда не увижу это напечатанным. Писал «для будущего», для друзей и близких. И наивно прятал написанное в старый диван, забыв, очевидно, опыт многих обысков, через которые я прошел...
И время, о котором было можно только мечтать, наступило... В 1988 году в журнале «Огонек» был напечатан рассказ «Жена президента» — первый из той стопки страниц, которые были ранее спрятаны. И в том же году журнал «Юность» начал печатать «Непридуманное» — весь цикл моих автобиографических рассказов. И через год «Непридуманное» вышло отдельной книгой. Так началась ее жизнь. Она дополнялась новыми рассказами, эссе, исследованиями, издавалась и переиздавалась у нас, переводилась на другие языки и издавалась в других странах. Последнее ее издание (1994) называлось «Плен в своем отечестве», и в ней были не только личные воспоминания, но и попытка анализа тех архивных документов, которые с большим усердием раскапывал и продолжает раскапывать «Мемориал».
И готовится к печати новая, совсем другая книга, задуманная и начатая в лагере. Книга, написанная для дочери о своем собственном детстве, о наших корнях, о судьбе тех мальчиков и девочек, с которыми провел счастливое — безусловно счастливое! — детство. И недаром оно носит название «Позавчера и сегодня». Ну а кроме того, участвовал в новых создающихся литературных альманахах, журналах и пр. Эта обычная литературная работа соседствовала и соседствует с публицистикой, с литературными и телевизионными выступлениями, отражающими мои взгляды на многие важные проблемы и опирающимися на опыт долгой и напряженной жизни.
Полезна ли эта суетливая жизнь для литератора, чье главное назначение — сидеть в одиночестве за письменным столом? Наверное, нет. Но мне сейчас 89 лет, и мне некогда откладывать на будущее посильное участие в создании нашего общего будущего — гражданского общества. В конце концов, вся работа литератора — это работа для будущего.
Писатели России. Автобиографии современников. М.: Журнальное агентство «Гласность», 1998.
Лев РАЗГОН в "ДИАЛОГЕ":
Начальник полиции. Рассказ. Вып. 1.
Праведник. Из новой книги. Вып. 2.
Мы не должны потерять "Диалог". Вып. 3-4. Том 1.
Ерушалаим. Глава из книги "Позавчера и сегодня". Вып. 5-6. Том 1.
Жена президента. Рассказ. Вып. 9-10. Том 1.
Позавчера и сегодня. Главы из книги. Вып. 9-10. Том 1.
Предисловие к рассказу "Мой дядя Наум, который военный" Бориса ВОЛОДИНА. Вып. 9-10. Том 1.
Лев Разгон в Гостиной "ДИАЛОГА". Ко Дню Рождения. Апрель 2011.
С сигнальным экземпляром в руках. Беседа с Львом Разгоном, 1995 г.
Разговор на краю жизни. Беседа с художником Славой Полищуком (США).
Иллюстрации к книге Л.Разгона "Позавчера и сегодня". Художник Слава Полищук (США).
Назад >
