ГЛАВНАЯ > Новости > Умер Лев Аннинский
Умер Лев Александрович Аннинский.
Горюю. Плачу. За несколько дней до смерти звонила ему. Ему было трудно говорить, я это слышала. "Я вас люблю", - сказала я. "Я вас люблю", - ответил он. Это правда, почти четверть века мы нежно дружим, читаем, пишем: он - о моих книгах, я - о нем.
Для альманаха ДИАЛОГ это огромная, невосполнимая потеря. Есть незаменимые, есть. Лев Александрович был не только членом редакционного совета нашего издания, он был постоянным любимым неповторимым Автором, его присутствие в ДИАЛОГЕ было уникальным, он был и останется навсегда автором д и а л о г о в, которыми открывается каждый выпуск альманаха. Диалогов с известными израильскими ивритоязычными литераторами разных поколений, разных этических и эстетических взглядов, разных политических кредо. Широкая палитра, зачин для продолжения большого диалога культур, неразрывно связанных между собой. Мы вместе мечтали о том времени, когда диалоги переведут на иврит и полемика продолжится. Наверное, это будет уже после нас, но мы положили начало.
Мне кажется, сегодня, в столь непростое время, как для России и Израиля, так и для всего мира, трудно переоценить значение издания, цель и суть которого – диалог. Диалог культур, в котором принимают заинтересованное участие ведущие литераторы, историки, философы, художники России и Израиля, может стать той консолидирующей, миротворческой силой, которая объединит всех и, может быть, предотвратит погромы, межнациональные конфликты и новые разрушительные войны.
Спасибо, дорогой Лев Александрович, что были с нами.
Да упокоится с миром беспокойная ваша душа.
Рада ПОЛИЩУК
******************************
Из книги Рады Полищук "За одним столом сидели" — с любовью:
Эти несколько слов о Льве Александровиче Аннинском неожиданно для себя начну с поэтических строк:
Дочерям
Три девочки. Из тьмы небытия
Я вызволила их. Нежнейшие созданья!
Три веточки у дерева-меня,
Три звездочки в бездонном мирозданье.
Три ноты, зазвучавшие в тиши,
Три новых краски на палитре Бога,
Три разных версии моей души
Три тропки в жизнь от моего порога.
Александра Иванова-Аннинская
При жизни Александры Николаевны, Шуры я не знала, что она пишет стихи. А узнав уже после – не удивилась. Не потому что она филолог, гуманитарий, не потому что жена Льва Аннинского, это скорее контраргумент – рискнуть писать стихи при таком муже надо иметь смелость. Или полную внутреннюю свободу и просветленный, не омраченный извне, заинтересованный взгляд на мир. В глазах Александры Николаевны не угасал этот свет любви, надежды, тепла.
Они прожили вместе пятьдесят шесть лет. Вместе – значит неразлучно. До последнего ее дня они шли, держась за руки.
Почему-то вспоминается Шоша, символ воистину неземной любви, привязанности, верности, соития душ.
Сердце разрывалось от вида этих крепко сцепленных рук.
«Сердце разрывается? На то оно и сердце… Господь молчит? На то оно и молчание…» Так написал Лев Александрович, по другому поводу, о моей книге «Семья, семейка, мишпуха».
На то оно и сердце, на то и молчание.
Помолчим и мы, прислушиваясь – то ли к голосам, окликающим нас из вечности, – куда они зовут? то ли к шагам, шелестящим в глубинах времени, – куда они ведут? Замрем на краткий миг в безмолвии памяти – и может быть, откроется главное и снизойдет покой…
Хотя «покой нам только снится». А Лев Александрович, мне кажется, видит во снах что-то другое, из прошлого или из будущего – не имеет значения. Он как профессиональный ткач вручную умеет вязать узелки на нитях, прочные и для постороннего глаза не заметные. В каком-то смысле прошлое и будущее для него едины – единое полотно, на которое наносится причудливый узор загадочной и непостижимой картины под именем ЖИЗНЬ. Впрочем, для кого-то непостижимой, кто-то и голову ломать не будет, пытаясь разгадать главные СМЫСЛЫ, но Лев Александрович любопытен, в его взгляде всегда, сквозь печаль и усталость, которая, кажется, ему не свойственна, светится луч познания, он ничего не принимает на веру, до всего хочет дойти сам, потрогать своими руками, может быть, попробовать на вкус. И назвать своим именем – от Аннинского. Ему все интересно, потому что «ничего чужого нет в природе».
Кому не нравится, кто не согласен – спорьте, назовите точнее, найдите сами. Лев Александрович никогда не препирается ради любви к красивому слову, ради результата, чтобы последнее слово осталось за ним. Он щедро делится своими гипотезами, открытиями и сомнениями, ему нечего скрывать при всей противоречивости его изысканий. «В прошлом, -- признается, -- в христианские времена, я был бы, наверное, проповедником, миссионером, таков склад моего характера - я люблю разговаривать с людьми, люблю, когда меня слушают». Что ж тут плохого?
У каждого свой путь, свой поиск. «Ищите и обрящите…» Владейте словом, как владеет им Аннинский. И будьте счастливы, как умеет быть счастлив Лев Александрович, даже в самые лихие для себя времена.
Назад к Новостям >
