Главная > Архив выпусков > Выпуск 5-6 (1) > Их век - XXI

       Узи ВАЙЛЬ

БОЙНЯ  В  ХЕВРОНЕ (1)  И  СЕКС  В  ЗИХРОН-ЯАКОВЕ

Из сборника «Счастье», Тель-Авив, 2001

Женщина приехала первой. Она расплатилась с таксистом и по каменным ступеням поднялась к входу в гостиницу. Перед дверью она нервно оглянулась вокруг, затем вошла в холл и подошла к служащему за стойкой регистрации.

-         Скажите, господин Леви уже прибыл?

-         Леви? - переспросил служащий с легким арабским акцентом. - Леви? Нет, у нас нет Леви.

-         Вы уверены? Может, проверите по регистрации?

-         Госпожа, - он внимательно посмотрел на женщину, - во всей гостинице сейчас всего четыре постояльца. Это ведь зима, постояльцев мало. Леви - нет.

-         Ладно, спасибо, - произнесла женщина и вышла на улицу.

Она встала наверху у парапета каменной лестницы и закурила. Так она стояла, каждые несколько секунд стряхивая пепел и вглядываясь в извилистую ленту дороги, подходившей к зданию гостиницы. Женщина вдруг испугалась - не перепутала ли она фамилию, под которой он должен был зарегистрироваться. Она открыла свою сумочку, порылась в ней и достала бумажку, на которой было написано: Леви.

Докурив сигарету, женщина раздавила окурок каблуком. Затем спустилась по лестнице и пошла вдоль дороги назад - к центру Зихрон-Яакова. Подъем был очень крутой, а послеполуденное солнце ослепляло ее. Зима зимой, но пока женщина дошла до центра города, она вся взмокла в своем длинном плаще.

Она остановилась перевести дух и увидела зеленую вывеску «Кафе Тнува». «Как в Натании, - подумала женщина. - Даже рисунок на вывеске такой же». Она вошла внутрь, села за столик и почти сразу к ней подошла девушка в зеленом переднике и положила на стол меню. Официантке было шестнадцать-семнадцать лет, не больше.

-         Что-нибудь холодное, - попросила женщина.

-         У нас есть натуральный апельсиновый и грейпфрутовый сок, а также лимонад, - заученно начала декламировать девушка, не взглянув на посетительницу. - «Кола», «Кинли» и «Спрайт» -  диетические и обычные. Есть холодный кофе и шоколадный напиток - с мороженым или без.

Посетительница устало кивнула.

-         И взбитые сливки, - добавила девушка.

-         Что?

-         Взбитые сливки. Можно сделать холодный кофе со сливками и с мороженым, или только с мороженым, или только со сливками.

Женщина рассеянно посмотрела на улицу.

-         Вам нужно время, чтобы решить? - спросила официантка, постукивая карандашом по ладони.

-         Нет, - ответила женщина. - Я хочу натуральный сок.

-         Апельсиновый или грейпфрутовый?

-         Апельсиновый.

-         Апельсиновый и грейпфрутовый, - продолжала девушка, - это охлажденные «Пригат» (1). Лимонад - обычный.

Посетительница была уже согласна на все.

-         Ну, хорошо, - сказала она. - Апельсиновый.

Четверть часа спустя женщина подошла к стоявшему на стойке телефону и

позвонила в гостиницу.

-         Да, - спокойно ответил ей араб из регистрации, - господин Леви заселился, я вас соединяю.

-         Алло, - поднял он трубку.

-         Ронен, - произнесла она.

-         А, ты где?

-         Я ждала тебя, но не могла больше оставаться возле гостиницы.

-         Я застрял по дороге. Начались пробки из-за бойни в Хевроне. Ты где?

Она ответила.

Официантка тем временем убрала стакан из-под сока с ее стола, и женщина попросила счет. Десять минут спустя мужчина посигналил снаружи.

-         Я приехал, приехал, - повторил он. - Это все из-за пробок. Арабы едут на похороны на территории, пропускные пункты забиты и все такое. Это все из-за бойни.    

Они приехали в гостиницу. Мужчина припарковал автомобиль, и они снова поднялись по каменным ступеням. За маленькой стойкой регистрации сидел все тот же служащий, он посмотрел на них, но женщина не повернула голову в его сторону и прошла мимо.  Мужчина коротко кивнул арабу.

  Войдя в номер, они заперли дверь, и мужчина бросил ключ на одну из маленьких прикроватных тумбочек. На левую. «Всегда  на левую, - подумала она. - Наверняка дома 

-          Натуральные соки с мякотью фруктов.

Спит слева. Как, впрочем, и я. Я ведь дома тоже сплю слева. Но как только мы входим, он сразу кладет ключ на левую тумбочку, первым занимая это место».

Как был, в одежде и обуви, мужчина улегся на кровать.

-         Я - в душ, - сказала женщина и взяла свою косметичку.

В ванной она закрыла дверь и взглянула на себя в зеркало. Затем ополоснула лицо и, подумав, решила принять душ. Струи воды усыпляли, женщина почти задремала, стоя. Потом вытерлась, села на унитаз и достала из косметички противозачаточный колпачок.

Он тем временем присел на край постели, снял ботинки и носки, сбросил рубашку и брюки. Стал ждать ее, но тут услышал звук льющейся воды в душе и включил маленький телевизор, стоящий напротив кровати. Третий или четвертый раз за сегодняшний день он смотрел кадры хроники, снятой на территориях: показывали раненых, уличные беспорядки, похороны. Комментировал Дан Маргалит (1):

-         Вот последние съемки уличных беспорядков, вспыхнувших в результате бойни в Хевроне.

-         Если бы, последние, - подумал мужчина. - Черта с два они последние.

Завернувшись в полотенце, женщина вышла из ванной - с распущенными волосами, посвежевшая, благоухающая, готовая к сексу. Бросив мимолетный взгляд на работающий телевизор, она подошла к окну: просматривалась вся долина, до самого моря; заходящее пылающее солнце заливало все оранжевым светом. Эта картина подействовала на женщину гипнотически.

-         Иди сюда, посмотри, какой закат, - позвала она, но Ронен по-прежнему сидел, уставившись в телевизор.

Женщина продолжала стоять у окна, наблюдая заход солнца. Солнце садилось довольно быстро, она, не отрываясь, смотрела на него и действительно увидела, как кипящий оранжевый шар опускался в море маленькими толчками. Наконец, осталась только узенькая оранжевая полоска, затем оранжевый луч, тонкий и последний, - и вот мгновенье, когда солнца уже нет...

Когда солнце скрылось, она оторвалась от окна и обернулась к мужчине: он в майке и трусах, сидел на краю кровати и смотрел телевизор. На экране мелькали кадры хроники, кто-то по-арабски оплакивал убитых, его ключи на тумбочке, ее косметичка на полу, эстамп на стене (желтые выцветшие цветы), коричневый ковер во всю комнату, протертый в одном месте (возле кровати). Она распустила полотенце и забралась под простыню.

-         Какая мясорубка, - проговорил мужчина.

  Женщина почувствовала, как простыни обволакивают ее, словно волна в море: два мягких желтых полотна, между которыми ее гладкое тело, ей даже было немного холодно.

-         Иди, согрей меня, - позвала она.

-         Сейчас.

  Поверх простыни  женщина развернула шерстяное одеяло, и через минуту ей стало приятно и тепло. «Новый вечер» (1) закончился, и мужчина произнес:

-         Ладно, хватит.

-         Выключи, - попросила она.

-  Выключаю, выключаю, - проговорил он и поискал пульт под расстеленным одеялом.

          По привычке, перед тем как выключить телевизор, мужчина нажал кнопку второго канала, а там передавали специальный выпуск новостей. Одновременно шли два прямых включения: с места ответного теракта в Иерусалиме и из Рафиаха - столкновения палестинцев с полицией (было уже пять убитых).

-         Что будет, - проговорил он, - что же будет?

-         А что случилось?

-         Только что они провели теракт. В Иерусалиме. Пырнули парня из «Мистаарвим» (2).

-         Он был в форме?

-         А?

-         Солдат был в военной форме?

-         Не знаю, - Ронен не отрывался от экрана. - Сообщили только, что из «Мистаарвим». Да они, наверное, обычно не носят форму. Они ходят, как арабы.

-          Ежедневная передача новостей и комментариев к ним.

-          Специальное подразделение израильской армии, бойцы которого, владеющие арабским языком, соответственно одетые, действуют среди палестинского населения, выявляя террористов и совершая акции возмездия.

-         Получается, - сказала она через некоторое время, - что форма этих парней, из «Мистаарвим», - это одежда, как у арабов, да? То есть, куфия и все такое.

Мужчина обернулся к ней.

-         Ну, у них есть, конечно, форма, - ответит он, - но когда они не на задании.

  Он снова повернулся к экрану.

  Женщина немного подумала об этих молодых парнях без формы, представила их себе совсем голыми со стоящим членом. Это возбудило ее, а потом она представила их в таком виде марширующими строем по площади какого-нибудь арабского городка, и у каждого на голове - кафия. Это рассмешило ее.

Она взглянула на своего партнера. Он сидел, согнувшись, и один позвонок, как ей показалось, выступал сильнее,  чем остальные. Она также обратила внимание на его небольшой животик, который мужчина обычно скрывал. Однако в этой позе - сидя согнувшись на краю кровати перед телевизором - Ронен не мог втянуть живот. Женщина захотела протянуть руку и погладить его по спине, но подумала, что, как только сделает это, Ронен очнется, выпрямится и уберет живот. Поэтому она не стала отвлекать его от телевизора, и он продолжать сидеть перед экраном, согнувшись, забыв обо всем. Слабый, немолодой, начинающий стареть мужчина...

Она задремала, а вскоре и заснула по-настоящему глубоко, без сновидений. Когда проснулась, в комнате уже было темно. Ее разбудили громкие крики: телевизор по-прежнему был включен, и Ронен сидел на краю кровати все в той же позе.

  Она села в постели:

-         Что происходит? Сколько времени ты так сидишь?

  Мужчина повернул к ней голову:

-         Не знаю. Несколько минут, а что?

-         Несколько минут!?

 Женщина взглянула на свои наручные часы, лежавшие на тумбочке. Без четверти шесть. Она спала ровно десять минут, и за это время совсем стемнело.

-         Мне показалось, я проспала несколько часов, даже испугалась.

-         Чего?

-         Ты можешь немного уменьшить звук?

  Он нащупал пульт и уменьшил громкость.

-         В полвосьмого я должна быть в Натании. - сказала она. - Муж сегодня возвращается рано.

  Мужчина кивнул. Затем снова автоматически повернул голову к телевизору и растерянно уставился в экран. Помолчав немного он снова опять произнес:

-         Что будет, что будет.

  Сидя на кровати, женщина подтянула колени к груди, обхватила их руками и затихла. Наконец спросила:

-         Может, мне стоит одеться, а?

  После паузы он оторвался от телевизора, взглянул на нее и сказал:

-         Извини, а?

-         Да, ладно.

-         Во сколько тебе нужно быть в Натании?

-         В полвосьмого.

-         Ну, тогда одевайся, чтобы потом не спешить.

  Она поднялась, нагая прошла в ванную, ополоснула лицо. Снова постояла перед зеркалом, затем вышла.

  Мужчина выключил телевизор.

-         Прости, ладно? - произнес он.

-         Да все в порядке.

  Она было начала одеваться, как увидела, что он заметил, наконец, ее наготу. Женщина наклонилась к нему, ее груди свободно качнулись к нему, почти касаясь, она заглянула ему в глаза.

  Он растерянно улыбнулся.

  Араб-служащий поднял голову от бумаг, когда они спускались по лестнице:

-         Сто двадцать шекелей, - произнес он, обращаясь к мужчине. - А с будущего месяца будет дороже - сезон начинается.

  Ронен кивнул и достал чековую книжку, а женщина вышла из гостиницы и остановилась у автомобиля. Мужчина вышел, открыл машину, и они сели. Вокруг было темно, только вдалеке на шоссе двигались огни проезжавших автомашин.

-         Мать твою, - вдруг выругалась женщина.

-         Я ведь сказал, что сожалею...

-         Да нет, я оставила эту штуку внутри.

-         Какую штуку? Хочешь, я поднимусь и принесу?

-         Да не в комнате, - раздосадованно сказала женщина, - там у меня, внутри... Я забыла вытащить эту штуку, ну... колпачок.

-         А-а, - понял он и, помолчав, добавил: - хочешь подняться?

-         Ну, не знаю. Вообще с этим на прогулку не ходят... Только этого мне еще не хватало, чтобы я ложилась с этим спать.

  Он еще подождал, потом вновь спросил:

-         Ну, так что, хочешь подняться?

  Она не ответила. Вдруг у нее перед глазами отчетливо встала та картина: он сидит в темноте на краю кровати, согнувшись, а на экране кричат люди. На мгновение она словно снова очутилась в той комнате. Ее передернуло.

-         Ну, что? - спросил Ронен.

  Женщина взглянула перед собой в ветровое стекло, увидела себя, уже пристегнутую ремнем безопасности, потом взглянула на него и обратила внимание на его руки, нервно сжимавшие руль.

-         Поезжай, - сказала она.

Собственный голос показался ей странным, тогда она снова произнесла  "Поезжай" и внимательно прислушалась, как это звучит. Это был не ее голос, чужой, она была уверена - нет, не ее.

Перевел с иврита Александр КРЮКОВ

______________________________________

(1)     Около десяти лет назад религиозный израильский солдат-резервист Барух Гольдштейн вошел в пещеру Махпела в Хевроне, где молились арабы-мусульмане, и из автоматической винтовки убил и ранил несколько десятков человек.

Назад >