«Диалог»  
РОССИЙСКО-ИЗРАИЛЬСКИЙ АЛЬМАНАХ ЕВРЕЙСКОЙ КУЛЬТУРЫ
 

ГЛАВНАЯ > ДИАЛОГ-ИЗБРАННОЕ > ОЧЕРКИ, ЭССЕ, ЛИТЕРАТУРНЫЕ ЗАРИСОВКИ

Светлана ШТЕЙНГРУД-АКСЕНОВА (Израиль)

КТО МЫ?

Беседы с израильским писателем Бен-Ционом ТОМЕРОМ

(Окончание)

- Писателем стал ты один?

- Да. У нас до сих пор сохранилась необыкновенная солидарность, бли­зость. Когда в газетах появляется объявление, что состоится встреча «ялдей Тегеран», все приходят...

- Но вернемся к твоим воспоминаниям.

- Наконец мы получили сертификаты на въезд в Палестину. Но Ирак не разрешил проехать через его землю. И потому мы плыли из Ирана до Индии на английском пароходе. В Индии жили полтора месяца. Потом, на другом корабле, переплыли через Суэцкий канал. 18 февраля 1943 года я уже был в Эрец Исраэль. Вначале нас тщательно посыпали дустом, почистили, помы­ли, проверили здоровье, сделали все анализы. Потом повозили по Израилю и, наконец, разместили по разным кибуцам. Я попал в кибуц «Мишмар Эмек», организованный сионистской организацией «А-Шомер цаир».

- И ты перестал чувствовать себя чужим, приехав на эту землю?

- При всех проблемах, с которыми я столкнулся, притом что оказался один, вдали от родных, было ощущение - вернулся! В древнее место, в кото­ром как будто жил уже. Но, с другой стороны, до конца выкорчевать из себя прошлое я не смог. Между прочим, сионистский сон о новом человеке, не похожем на галутного еврея, начался не в Израиле, а в галуте. Это был сон отцов, который сбылся у детей. Сон о незакомплексованном еврее.

- Но стремление избавиться от комплексов любым путем - тоже своего рода комплекс. Вытравить из себя следы затравленного еврея, следы галута - одно, отказаться от своего прошлого - совсем другое. Вначале была такая тенденция, и она вела к тому, что вместе с водой пытались выплеснуть ребенка. И это очень точно показано в твоей пье­се. Ее главный герой идет от общечеловеческих идеалов - к нацио­нальным, от галутного закомплексованного мальчика Иоселе - к победи­телю Иоселе-Йораму: «В этой стране, кто хочет изменить биографию, меняет имя». И еще позволь процитировать: «С первого дня в стране я жаждал одного: вкушать от Древа Забвения». Но отрицать всю культу­ру которую создал народ в галуте (а были такие попытки), означает начать с нуля. А нуль множит только нули. Удрать из прошлого - значит уйти от самого себя, стать «как все». Иоселе-Йорам мечтает об этом и одновременно сопротивляется. Он говорит сильному, ни в чем не сомнева­ющемуся Дуби: «Ты спал так крепко. Здоровый. В согласии с самим со­бой. Как дерево. И тупой, как дерево».

- Мне было двенадцать лет, когда я приехал на эту землю. Но я уже не был ребенком - после двух тоталитарных режимов, антисемитской Польши, Гитлера, Сталина, Сибири, Самарканда - после всего, что испытал, я уже ни во что не верил! Человек для меня в духовном плане был ноль, ничто! И люди в кибуце вернули мне веру в человека. Знаешь, что это означало? Они вернули мне жизнь! Евреи здесь были воспитаны на том, что они берут свою судьбу в свои руки и сами строят свою страну... В нашем кибуце были интернат и школа, в которой учились дети из всех кибуцев «А-Шомер цаир». Раз в две недели дети уезжали проведать родителей. В моем классе учились дети из кибуца Бейт-Зера рядом с Тверией. И я уезжал вместе с ними. Наша школа была одной из лучших в Эрец Исраэль. С замечательными учителя­ми, воспитателями, взаимоотношениями между учениками и педагогами. Необыкновенная школа! Каждый учитель стоит трех профессоров. Я еще учился в этой школе, когда Авраам Шленский опубликовал мои первые стихи на иврите. Эти стихи передал Шленскому его друг, живший в кибуце. Потом Шленский пригласил меня в гости, но я постеснялся и не пошел. Мы познакомились только после Войны за независимость. В 1947 году я пере­шел в кибуц Бейт-Зера. Там должен был закончить последний класс, но не закончил, а ушел с группой Пальмаха в Гуш-Эцион, где мы основали новый кибуц. В 1948 году началась Война за независимость. Я воевал и попал в плен к иорданцам. Можно сказать, что мне повезло. Этот плен был лучшим из всех арабских: иорданцы были намного симпатичней сирийцев и егип­тян, относились к израильтянам лучше. Но не оставлял страх: что случится с Израилем в конце войны. Мы жили в пустыне и видели, как вдоль дороги ехала армия Ирака.

- Вас заставляли в плену работать? Чем вы вообще занимались?

- Бессмысленным трудом: перетаскивали камни с места на место. Чтобы не погрязнуть в этой бессмыслице, мы организовали насыщенную культур­ную жизнь, за которую я был ответственным. Мы занимались по четыре часа в день: английский, иврит, математика, литература, история, философия. За­нимались и спортом, и концерты давали. Работники Красного Креста, при­ехавшие передать нам деньги, присланные израильским правительством, по­том написали, что никогда и нигде не встречали ничего подобного.

- И долго ты пробыл в плену?

- Девять месяцев. Февраль для меня месяц особый. Я родился в февра­ле, приехал в страну в феврале и вернулся из плена тоже в феврале. Вернул­ся и остался на военной службе на несколько лет. В 1953 году начал учиться в Иерусалимском университете, на факультете литературы и философии. Одновременно с учебой преподавал литературу в кибуцах и на семинарах для учителей. Потом был редактором литературного приложения к газете, переводил стихи с разных языков, в основном с польского и русского.

- Ты был и председателем Федерации писателей Израиля, и членом правления израильского отделения ПЕН-клуба. В твоей писательской жизни много ярких моментов, но, помню, однажды ты признался мне, что наиболее сильное чувство испытал во время работы над пьесой «Де­ти тени». Молодой еще человек - 31 год, и шумный успех, премии, гастро­ли. Но, зная твой характер, что дело не только и не столько в успехе...

- Получая одну из премий, я сказал: драматург видит образ какого-то Человека и воплощает его в слова. Приходят режиссер, актеры и снова превращают эти слова в живого человека. Это особое чувство, и я бы его не испытал, если бы писал только стихи. Печально быть поэтом, когда ты пре­вращаешь себя в слова, а обратного процесса не происходит. И ты не знаешь по-настоящему своего читателя. Я понял всю слабость человеческого слова. Хотя сегодня, быть может, и театр уже не нужен, потому что он превращается в увеселительно-развлекательное зрелище. Умирает, как и слова. Цивилизация расцветает, культура увядает. Но цивилизация без куль­туры может привести к уничтожению самой себя...

- Твоя мечта об Эрец Исраэль сбылась. Ты состоялся здесь как лич­ность, как писатель. Скажи, сбылась ли, на твой взгляд, по большому счету мечта сионистов? Ведь она заключалась в том, чтобы евреи не только вернулись на свою историческую родину, но и снова стали спустя тысячелетия единым народом. Мы идем к этому?

- Для меня Израиль - единственное место, где я могу жить. Я не знаю, как после Катастрофы еврей может жить в другой стране. Не хочу судить, просто не понимаю - ни религиозного еврея, который живет в галуте, дожидаясь Машиаха*, ни светского, который жаждет быть гражданином мира. Что же касается сионистской мечты... Трудно ответить однозначно. Хотя мы достигли того, о чем и мечтать не смели. Более того, сионизм - единственное революционное движение XX столетия, которому удалось воплотить теорию в жизнь. И самая большая победа сионизма в том, что не только сионисты, но и несионисты, и антисионисты приехали сюда.

- Скорее, это «победа» коммунизма, точнее, его сокрушительное по­ражение.

- Иерусалим (как идея) с древних времен воевал с какой-нибудь столи­цей. Вначале это был языческий Тир, потом Рим. В XX столетии - Москва: коммунизм как решение не только социальных, но и еврейских национальных проблем.

- Мы здесь, но тем не менее многие продолжают жить в прошлом. Страдаем от непонимания, стереотипов, которые создало израильское общество по отношению к репатриантам, сами стряпаем стереотипы, сами не понимает чего-то существенного в этой стране. Что бы ты посоветовал нам?

- Знаешь, когда я приезжаю в незнакомую страну, то начинаю задавать вопросы. У репатриантов из бывшего Союза обо всем есть свое сложивше­еся мнение. У вас слишком много скоропалительных ответов на вопросы, о которых даже не успели как следует подумать. Главное - задавать вопро­сы, выслушивать ответы и не спешить с выводами, едва пройдя «краткий курс» сионизма и иудаизма.

- Иерусалим победил и языческий Тир, и имперский Рим, и красную Москву. Есть ли город или идея, которые угрожают ему сегодня?

- Сегодня самый главный вопрос: Нью-Йорк или Иерусалим? Нью-Йорк - как символ какофонии космополитической - самая большая угроза нашему коллективному Я. Мы еще не началу быть и уже перестаем. Наша культура, наша духовная жизнь слишком американизированы. Мы зовемся страной репатриантов, но превращаема в страну эмигрантом. Исчезает духовность. Кто сегодня задает тон в современном Израиле? Тот, кто делает карьеру и деньги.

- Но это ведь не только в Израиле, Бенци. Общество потребителей победило общество идеалистов. Увы, это путь современной цивилизации.

- В моей стране, построенной идеалистами, этот процесс наблюдать особенно больно. Сегодня даже тот, кто воспитывался на идеалах, кто вое­вал за них, убил их в себе.

- Об этом хорошо сказано в «Детях тени». Эпизодический персонаж пьесы, которого все называют экстравагантно «Комплекс Вины», цити­рует в своем монологе Авраама Шленского: «Поколение, убивающее ле­генды».

- Идеалистов всегда немного. Но прежде в Израиле они были, что назы­вается, властителями дум, за ними шли остальные, им подражали. Сегодня в лучшем случае их считают чудаками, неудачниками. И они изменяют са­мим себе, чтобы приспособиться и выжить. Путь Дуби в пьесе - это путь из идеалистов в карьеристы. Однажды, когда я выступал в Бар-Иланском университете, студенты задали вопрос: кто, на мой взгляд, победит в споре между Иоселе и Дуби? Я ответил, что может случиться другое: и Иоселе-Йорама, и даже Дуби победят Джеки и Джон. И наше общество превратит­ся в банальное маленькое клише Америки.

- Вот вы, репатрианты, говорите, что чувствуете себя чужими в этой стра­не. Конечно, человек не принадлежит абстрактно исторической родине. Он принадлежит дереву, речке, дому, даже запахам и звукам того места, где родился и жил. От этого нельзя, да и не нужно отказываться. Но речь не о том. Я родился в Польше, а с детства был душой здесь. И что же? Не только мне, но даже тем, кто родился здесь и был воспитан в той же атмосфере, в тех же идеалах, современный Израиль в той или иной мере чужд. Мы стали чужими этому обществу, или оно стало нам чужим... Вы, приехав сюда, оставили свой мир сами. А мой прежний мир исчез помимо моей воли. Я, никуда не уезжавший, чувствую себя Одиссеем, который после долгих стран­ствий возвращается домой, и никто его не узнает. Быть может, это страшное признание, но в последнее время я чувствую себя словно в духовном галуте.

- И это говоришь ты, ивритский писатель, не обделенный внимани­ем! Хорошенькое утешение для вновь прибывших...

- А кто сказал, что мы должны только утешать друг друга? История показала, как это опасно - глядеть на мир сквозь розовые очки! Вам кажет­ся, что духовный кризис - это ваша «привилегия». Вы думаете, раз они материально устроены и у них нет бытовых проблем, - значит, все в порядТот, кто освоит язык и познакомится с ивритской литературой, обнаружит, насколько этот духовный кризис глубок.

- Я говорю не об утешении, а, если хочешь, о сопротивлении этому кризису.

- Это другой вопрос. Расскажу тебе притчу, которая для меня нечто вроде кредо. Один человек протестовал против существующих порядков.

Он сидел день, ночь, неделю, месяц, весну, лето, осень, зиму. Все привыкли к этому. Однажды зимой, когда наступил ужасный холод, к нему подошла женщина и спросила: «Неужели ты веришь, что таким образом тебе удастся изменить мир»? Он ответил: «Я не настолько наивен, чтобы так думать. Но я хочу, чтобы этот мир изменил меня...»

- И все-таки мы знаем, что личность, не изменяющая себе и своим идеалам, способна повлиять на этот мир, сделать его лучше, добрее. особенно личность творческая. Если же говорить об обществе, то, по­мимо общечеловеческих, есть и чисто специфические проблемы, вызыва­ющие кризис государства алии, молодого государства древнего народа. Нас, евреев, всюду считают людьми без корней, чужаками. Мы жаждем в Израиле обрести свои корни, свой народ. И вдруг обнаруживаем вавилонское столпотворение, плавильню, в которой переплавляются ментальности, языки, культуры, судьбы. Разве может такой процесс пройти безболезненно?!

- Конечно, нет! Отсутствие общего языка, общих традиций, культуры и так далее, увы, мешает объединению. Быть может, у нас было общее про­шлое, будет общее будущее. Общего настоящего нет. Объединяют порой общие беды. Но ненадолго. И мы пока что -  необъединенные племена Израиля.

- Но ведь это закономерный процесс, не может быть иначе: чтобы люди, отсутствующие на этой земле, жившие веками в разных, таких непохожих друг на друга странах, общавшиеся с разными народами, вдруг за короткое время превратились в единое целое.

- Парадокс в том, что каждая группа думает, будто ее представители и есть истинные евреи.

- Слишком мало времени прошло, чтобы нация сформировалась, пре­кратилась в единый народ. Закончились наши дороги в чужих странах, но в своей дорога только началась.

- Профессор Шолем как-то сказал, что сионизм - это возврат евреев в историю. Мир ультраортодоксов - харедим - тащит нас из этой истории в досионистские времена и возвращает на нашу землю, в наши души самый грандиозный галут, который когда-либо существовал. Сионизм строит до­роги, чтобы они могли в шабат бросать камнями. С другой стороны, нас подстерегает неменьшая опасность антисионизма в лице крайне левых. Некоторые из них уже говорят о «государстве граждан». Этот псевдоуни­версализм, по сути, означает отказ от еврейского сионизма, а следовательно, и отказ от еврейского государства. Желание быть «как все» сказывается и на экономических тенденциях. Сейчас модно говорить о приватизации Я совсем не против нее, но делать это нужно гибко, осторожно, ни на минуту не забывая, что государство алии уникально, оно не имеет права оставить, привозимых сюда граждан без работы, обречь их только на свободный рынок. В русском языке появилось очень точное слово - прихватизация, то есть приватизация без границ, когда значительная часть общества остается незащищенной. Это уничтожает государственную ответственность, обще­ственную солидарность. Еще один болезненный вопрос - отсутствие Кон­ституции. Без нее, без веры (поскольку большая часть нерелигиозные) такое общество может разрушиться, распасться на множество маленьких гетто. Неужели наша мечта - быть Нью-Йорком на Средиземном море? Есть оригинальный Нью-Йорк в Америке. Крайне левые называют себя гумани­стами, проповедуя абстрактные истины. Но зачем они здесь? Можно быть абстрактным гуманистом в любом университете мира. Некоторые евреи заявляют, что они посланники, призванные быть рассеянными в мире. Мы уже видели, чем кончается пребывание еврейского народа в разных местах. И прежде чем стать светом для гоев, я хочу стать светом для самого себя. У большого ивритского писателя Хаима Азаза есть рассказ: учитель истории пришел на урок и сказал: «Дети, можете идти играть в футбол. У евреев нет своей истории. Еврейскую историю сделали гои».

Теперь наша судьба в наших руках. Весь вопрос в том, кто мы?..

<< Назад - Далее >>

Вернуться к Выпуску "ДИАЛОГ-ИЗБРАННОЕ" >>

БЛАГОДАРИМ ЗА НЕОЦЕНИМУЮ ПОМОЩЬ В СОЗДАНИИ САЙТА ЕЛЕНУ БОРИСОВНУ ГУРВИЧ И ЕЛЕНУ АЛЕКСЕЕВНУ СОКОЛОВУ (ПОПОВУ)


НОВОСТИ

4 февраля главный редактор Альманаха Рада Полищук отметила свой ЮБИЛЕЙ! От всей души поздравляем!


Приглашаем на новую встречу МКСР. У нас в гостях писатели Николай ПРОПИРНЫЙ, Михаил ЯХИЛЕВИЧ, Галина ВОЛКОВА, Анна ВНУКОВА. Приятного чтения!


Новая Десятая встреча в Международном Клубе Современного Рассказа (МКСР). У нас в гостях писатели Елена МАКАРОВА (Израиль) и Александр КИРНОС (Россия).


Редакция альманаха "ДИАЛОГ" поздравляет всех с осенними праздниками! Желаем всем здоровья, успехов и достатка в наступившем 5779 году.


Новая встреча в Международном Клубе Современного Рассказа (МКСР). У нас в гостях писатели Алекс РАПОПОРТ (Россия), Борис УШЕРЕНКО (Германия), Александр КИРНОС (Россия), Борис СУСЛОВИЧ (Израиль).


Дорогие читатели и авторы! Спешим поделиться прекрасной новостью к новому году - новый выпуск альманаха "ДИАЛОГ-ИЗБРАННОЕ" уже на сайте!! Большая работа сделана командой ДИАЛОГА. Всем огромное спасибо за Ваш труд!


ИЗ НАШЕЙ ГАЛЕРЕИ

Джек ЛЕВИН

© Рада ПОЛИЩУК, литературный альманах "ДИАЛОГ": название, идея, подбор материалов, композиция, тексты, 1996-2025.
© Авторы, переводчики, художники альманаха, 1996-2025.
Использование всех материалов сайта в любой форме недопустимо без письменного разрешения владельцев авторских прав. При цитировании обязательна ссылка на соответствующий выпуск альманаха. По желанию автора его материал может быть снят с сайта.