Главная > Архив выпусков > Выпуск 5-6 (1) > Поэзия

СТРАНИЦЫ АНТОЛОГИИ

 Поэтическая подборка Кирилла КОВАЛЬДЖИ

Василий ФЕДОРОВ, 1918-1984

РАБСКАЯ КРОВЬ

Вместе с той,

Что в борьбе проливалась,

Пробивалась из мрака веков,

Нам, свободным,

В наследство досталась

Заржавелая рабская кровь.

Вместе с кровью

Мятежных, горячих,

Совершавших большие дела,

Мутноватая жижица стряпчих, 

Стремянных

В нашу жизнь затекла.

Не ходил на проверку к врачу я,

Здесь проверка врача не нужна.

Подчиненного робость почуяв,  

Я сказал себе:

Это она!

Рос я крепким, 

Под ветром не гнулся, 

Не хмелел от чужого вина, 

Но пришлось - подлецу улыбнулся 

И почувствовал:

Это она!

Кровь раба,

Презиравшая верность,

Рядом с той,

Что горит на бегу, -

Как предатель,  

Пробравшийся в крепость,  

Открывает ворота врагу,   

Как лазутчик,  

Что силе бойцовой  

Прививает трусливую дрожь.

Не убьешь ее пулей свинцовой

И за горло ее не возьмешь.

Но борюсь я.

Не днями - годами

Напряженная длится борьба.

Год за годом,

Воюя с врагами,

Я в себе добиваю раба.                             1957

Иван ЕЛАГИН, 1918-1987

АМНИСТИЯ

Еще  жив человек,

Расстрелявший отца моего

Летом в Киеве, в тридцать восьмом.

Вероятно, на пенсию вышел.

Живет  на покое

И дело привычное бросил.

Ну, а если он умер, -

Наверное, жив человек,

Что пред самым  расстрелом

Толстой

Проволокою

Закручивал

Руки

Отцу моему

За спиной.

Верно, тоже на пенсию вышел.

А если он умер,

То, наверное, жив человек,

Что пытал на  допросах отца.

Этот, верно, на очень         

                                хорошую  пенсию вышел.

Может быть, конвоир еще  жив,

Что отца выводил на расстрел.

Если б я захотел,

Я на родину  мог бы вернуться.

Я слышал,

Что все эти люди

Простили меня.

Борис СЛУЦКИЙ, 1919-1986

*   *   *

Я говорил от имени России,

Ее уполномочен правотой,

Чтоб излагать с достойной полнотой

Ее приказов формулы простые.

Я был политработником. Три года -

Сорок второй и два еще потом.

Политработа - трудная работа.

Работали ее таким путем:

Стою перед шеренгами неплотными,

Рассеянными час назад                     

                                     в бою,

Перед голодными,                

                           перед холодными,

Голодный и холодный.                    

                                       Так!                        

                                              Стою.

Им  хлеб не выдан,                 

                            им патрон недодано.

Который  день поспать им не дают.

И я напоминаю  им про родину.

Молчат. Поют. И  в новый бой идут.

Всё то, что в письмах им писали                              

                                                    из дому,

Всё то, что в песнях с их судьбой                               

                                                     сплелось,

Всё это снова, заново и сызнова,

Коротким  словом - родина - звалось.

Я этот день,

Воспоминанье это,

Как справку           

                 собираюсь предъявить,

Затем,      

        чтоб в новой должности - поэта -

От имени России                

                          говорить.                                            1951 

ГОЛОС ДРУГА    

Памяти поэта Михаила КУЛЬЧИЦКОГО

Давайте после драки

Помашем  кулаками:

Не только пиво-раки

Мы  ели и лакали,

Нет, назначались сроки,

Готовились бои,

Готовились в пророки

Товарищи мои.

Сейчас все это странно,

Звучит все это глупо.

В пяти соседних странах

Зарыты наши трупы.

И мрамор лейтенантов -

Фанерный  монумент -

Венчанье тех талантов,

Развязка тех легенд.

За наши судьбы (личные),

За нашу славу (общую),

За ту строку отличную,

Что мы искали ощупью,

За то, что не испортили

Ни песню мы, ни стих,

Давайте выпьем, мертвые,

Во здравие живых!

ПРО ЕВРЕЕВ

Евреи хлеба не сеют,

Евреи в лавках торгуют,

Евреи раньше лысеют,

Евреи больше воруют.

Евреи - люди лихие,

Они солдаты плохие:

Иван воюет в окопе,

Абрам торгует в рабкопе.

Я все это слышал с детства,

Скоро совсем постарею,

Но все никуда не деться

От крика: «Евреи, евреи!»

Не торговавши ни разу;

Не воровавши ни разу,

Ношу в себе, как заразу,

Проклятую эту расу.

Пуля меня миновала,

Чтоб говорили нелживо:

«Евреев не убивало!

Все воротились живы!»