Главная > Архив выпусков > Выпуск 1 (1996/5757) > Поэзия

Перец МАРКИШ

Эти стихи одного из самых ярких поэтов, сочинявших на языке идиш, были мною переведены почти сорок лет назад, уже через восемь лет после тра­гической гибели их автора, уничтоженного Сталиным заодно с многими дру­гими еврейскими писателями. Это были дни, когда одним махом была уничто­жена еврейская культура.

Перец Маркиш был советским поэтом, и ему было свойственно многое, характерное понятию советская литература, часто связанное с недо­стоверностью. Однако эта советскость поэзии Переца Маркиша была пронизана искренней верой в идеалы Революции и Коммунизма. Это теперь мы стали такими мудрыми, когда сама история перечеркнула идеалы и чаяния.

Думал ли этот искренний и предельно честный большой человек, стоя под дулом своего убийцы, о крахе и ошибочности своих идей - об этом мы никогда не узнаем. Мы знаем только, что Перец Маркиш был настоящим поэ­том, иногда - гениальным, когда прикасался к вечному, что остается навсегда: к природе, родине, космосу, времени, красоте, предельно ощущая метафизику мироздания и жизни. Несколько сонетов, выбранных из большого цикла, мне кажется, - убедительный пример такого прикосновения к вечности. Эти сти­хи, поистине бодлеровской силы, говорят о том, что никакая идеология не мо­жет подавить подлинный талант и свободу художника.

Александр РЕВИЧ Москва, 1996 г.

ШЕСТЬ СОНЕТОВ ИЗ ЦИКЛА «ЧАТЫРДАГ»

В ПЕРЕВОДЕ Александра РЕВИЧА

* * *

Куда в рассветный час свой отблеск море денет? Кому подарит луч, раздробленный волной? К тебе, о Чатырдаг, как лань, бежит прибой И пеной золотой далекий берег пенит,

Кому в закатный час ты ослепляешь взор, Олень, украшенный сверкающей короной? Ты блещешь предо мной, встав из морского лона, Соленой грудью волн тебя вскормил простор.

По-братски делишь ты с лазурными волнами Все золото лучей, все солнечное пламя И огненных овец на склонах, на волнах.

Рассветные лучи резвятся, как ягнята. Шар солнца над водой встает, а в час заката Заходит за спиной твоей, о Чатырдаг!..

*  *  *

На россыпи камней, шлифованных волной, Купаются в лучах коричневые спины, Как будто с крутизны комочки влажной глины На берегу морском рассыпаны тобой.

Колени, голени мелькают в пене белой, Песок и серый ил на шеях, на боках, Как будто к твоему подножью, Чатырдаг, Погибших выбросил прибой осатанелый.

Стальной кольчугою вздымается волна,

Стеклянным колесом прокатится она

И станет ливнем брызг и белоснежной пеной;

Я в центре хаоса, в бушующих волнах,

Как будто в этот бой меня - мечту вселенной -

Ты бросил с высоты, безмолвный Чатырдаг...

* * *

Растратило свой пыл разгневанное море, Уснуло, откипев; седой простор затих, Он держит тишину в объятьях голубых, И нежность светится в его лазурном взоре...

И чайки, словно пух, парят над синевой, У каждой в клюве нить сверкает золотая, Тугой клубок лучей распутывает стая, Он издали похож на остров огневой...

Большой баталии раскаты отзвучали, Безмолвьем скованы темнеющие дали, Лишь изредка волны вздымается кулак;

Заката зыбкий мост морская гладь качает, Но мира эта хлябь ни с кем не заключает, И гулу вечных битв ты вторишь, Чатырдаг...

* * *

Уснуло сердце вод. Во мгле твои седины, Волна ползет, скуля, как виноватый пес, И лижет галечный береговой откос, О море, скорбь твоя темней твоей пучины.

Ты днем громило дно, песок прибрежных кос, Ты било в берега, как в лопасти турбины;

И прыгали валы, вздымались, выгнув спины, Похожие на рой крутящихся колес.

Как бешеный верблюд в погоне за подругой, Волна гнала волну - и лезли друг на друга, Вздымала их горбы нахлынувшая страсть.

А ныне ты лежишь, как содранная шкура, Ты дремлешь в сумерках, пустынно и понуро, И суша кулаком твою заткнула пасть.

* * *

Садятся ужинать. Уходят на покой

И морю говорят: «Спокойной ночи, море!»

Но море морщит лоб - раздумье в синем взоре -

И лодки на песок выносятся волной...

Ладони чешуей покрыты, ноги - тиной. Спят лодки килем вверх, как стадо черепах. Закатный дождь лучей повис, как паутина, И отсвет розовый - на пенистых гребнях.

А море все дрожит раскинутой паневой; В нем неба синева, и солнца круг багровый Приложен пластырем к больному сердцу вод.

Закончив ужинать, артель рыбачья встала. Усталость сброшена - ее как не бывало, - Стекла с тяжелых плеч, как брызги волн, как пот...

* * *

Прохожий, по ночам тебя мой ждет порог,

Кто б ни был ты, приют найдешь под этой крышей,

Деревья здесь шуршат, как полевые мыши,

И гладит волосы студеный ветерок...

Я жду тебя. Приди. Под этой кровлей отарой Я тайну тишины тебе открыть могу; Здесь ветер гонится за пенистой отарой, Чего же я ищу на этом берегу?..

С Ай-Петри я принес кувшин подземной влаги, Душистых, терпких трав нарвал на Чатырдаге, Полуночным костром мой пламенеет рот;

Открыта дверь моя, зайди в мой дом, прохожий, Я для тебя накрыл овчиной мягкой ложе, Порог мой ждет тебя, случайный пешеход!..

Назад >